"Все изменила революция..." (с)

"Поминутно жалуются, что у нас нет людей практических; что политических людей, например, много, генералов тоже много; разных управляющих, сколько бы ни понадобилось, сейчас можно найти каких угодно, - а практических людей нет. По крайней мере, все жалуются, что нет. Даже, говорят, прислуги на некоторых железных дорогах порядочной нет; администрации чуть-чуть сносной в какой-нибудь компании пароходов устроить, говорят, никак невозможно. Там, слышишь, на какой-нибудь новооткрытой дороге столкнулись или провалились на мосту вагоны; там, пишут, чуть не зазимовал поезд среди снежного поля: поехали на несколько часов, а пять дней простояли в снегу. Там, рассказывают, многие тысячи пудов товару гниют на одном месте по два и по три месяца, в ожидании отправки, а там, говорят (впрочем, даже и не верится), один администратор, то-есть какой-то смотритель, какого-то купеческого приказчика, пристававшего к нему с отправкой своих товаров, вместо отправки администрировал по зубам, да еще объяснил свой административный поступок тем, что он "погорячился". Кажется, столько присутственных мест в государственной службе, что и подумать страшно; все служили, все служат, все намерены служить, - так как бы, кажется, из такого материала не составить какой-нибудь приличной компанейской пароходной администрации?

На это дают иногда ответ чрезвычайно простой, - до того простой, что даже и не верится  такому объяснению. Правда, говорят, у нас все служили или служат, и уже двести лет тянется это по самому лучшему немецкому образцу, от пращуров к правнукам, - но служащие-то люди и есть самые непрактические, и дошло до того, что отвлеченность и недостаток практического знания считался даже между самими служащими, еще недавно, чуть не величайшими добродетелями и рекомендацией. Впрочем, мы напрасно о служащих заговорили, мы хотели говорить собственно о людях практических. Тут уж сомнения нет, что робость и полнейший недостаток собственной инициативы постоянно считался у нас главнейшим и лучшим признаком человека практического, - даже и теперь считается.

[...] Если, например, в продолжение десятков лет все тащили свои деньги в ломбард и натащили туда миллиарды по четыре процента, то уж разумеется, когда ломбарда не стало, и все остались при собственной инициативе, то большая часть этих миллионов должна была непременно погибнуть в акционерной горячке и в руках мошенников, - и это даже приличием и благонравием требовалось. Именно благонравием; если благонравная робость и приличный недостаток оригинальности составляли у нас до сих пор, по общепринятому убеждению, неотъемлемое качество человека дельного и порядочного, то уж слишком непорядочно и даже неприлично было бы так слишком вдруг измениться. [...] И в самом деле: посредственно выдержав экзамен и прослужив тридцать пять лет, - кто мог у нас не сделаться наконец генералом и не скопить известную сумму в ломбарде? Таким образом, русский человек, почти безо всяких усилий, достигал, наконец, звания человека дельного и практического. В сущности, не сделаться генералом мог у нас один только человек оригинальный, другими словами, беспокойный. [...] некоторая тупость ума, кажется, есть почти необходимое качество если не всякого деятеля, то по крайней мере всякого серьезного наживателя денег."

Ну, автор, конечно, язва был желчная и саракастичности немерянной, к тому же. Но все же. Ведь именно "нечто в этом роде" и стоит за нашими весьма оригинальными и деятельными мильонщиками, т.е. где-то глубоко внутри, прямо под бушующим пламенем оргинальности. Да и пламя, наверное, и перстало бы бушевать, если бы не такая уж вопиющая неоригинальность внутри, воспринятая индивидуумом с самых его советских пеленок и даже с клеенчатой бирки на руке в роддоме.

Это только ведь кажется, что деньги из трубы - жуть как оригинально и предприимчиво, а на самом деле, тупо до безобразия. И если уж копнуть поглубже, то, чем тупее деньги из этой трубы добываются, тем больше шансов в мильонщики вырваться.

Возьмите хоть наш родной посконный хай-тек. Только самое тупое ведь и приживается. Где деньги текут сами, только ничего не меняй, - там золотое дно. Порнуха, лохотрон телекомовский, разврата и размаха немерянного, интернет подколодный, слизанный до последней буковки с самых неоригинальнейших идеек западных. Собственно и все.

Нет, наш удел левшова блоха, т.е. испорченная излишней хитровывернутостью хорошая английская, практическая, вещь. Нанотехнологии, - вот наш удел: подковать молекулы, да так, чтоб имя на гвоздиках прочитать можно было бы. И подкуем! И утрутся господа англичане всякие! Потому что у них все для результата, а у нас для городости и успокоения души (а вот так!).

И ничего, между прочим, пока ж не загнулись! И даже, может быть, так победим. От ноева ковчега оригинальности никто не требует, - главное, спастись, да?

П.С. Впрочем, может все это ложь и апоплексический бред.. :)